ДЕНЬ ВТОРОЙ 24 АПРЕЛЯ

24 апреля состоялось заседание секции «Пространство культуры. Интертекст». Ее ведущими стали Марина Ларионова и Татьяна Коренькова. Всего на секции было озвучено 10 докладов. Среди них доклад Владимира Кащеева «Латинский язык в пьесе А.П. Чехова "Три сестры"» был посвящен подробному анализу употребления латинских слов в последней пьесе А.П. Чехова. Анализ семейных фразеолексем в переписке Александра и Антона Чеховых был проведен в докладе Ольги Кондрашовой и Ирины Шельдешовой. О разности восприятия героями пьесы «Чайка» самого образа чайки шла речь в Докладе Светланы Евдокимовой. Рассмотрение произведений А.П. Чехова с позиций психологии было представлено в докладе Ирины Обуховой «Психология ожиданий и экспектаций героев в сюжетике А.П. Чехова». Интерес вызвал доклад Нины Никипеловой «Итальянские письма А.П.Чехова 1901 года: адресаты, реалии, рецепции». В докладе Александры Ярко обосновывался тезис о том, что в отличие от множества пьес, появившихся на рубеже XX-XXI вв. по мотивам пьес А.П. Чехова в пьесе Людмилы Улицкой «Русское варенье» связь с пьесами Чехова проявляется на всех уровнях построения текста, что позволяет при рассмотрении конфликта «Вишнёвого сада», перенесённого в контекст XXI века, увидеть не только его трансформацию, но и актуальность в современное время.

Отражение южно-российских и малороссийских реалий в творчестве А.П. Чехова рассмотрено в докладах Виктории Кондратьевой и Марины Ларионовой. Так, по мнению Марины Ларионовой сюжет пьесы «Предложение» отсылает к комплексу традиционных представлений о свадьбе, то есть к свадебной обрядности и свадебной поэзии. Предметы же спора между героями актуализируют дополнительный эротически-состязательный подтекст. Для читателя или зрителя, еще сохранившего «память» традиции, уже начало пьесы представляется своеобразным набором элементов разных символических кодов: акционального, ментального, словесного, предметного, растительного и т.д. Реплика Натальи Степановны «Мы горошек чистим для сушки» втягивает в ассоциативное поле пьесы продуцирующую растительную символику, типичную для свадебного обряда. В докладе рассматривается топоним «Воловьи лужки», связанный с бытующими в русско-украинском пограничье представлении об особом статусе «воловьих» трав и символике вола. Сюжет пьесы получает не только бытовые и психологические, но и традиционно-культурные мотивировки, в игровой иронической форме воспроизводит свадебную обрядность вплоть до физиологических подробностей. Полисемантизм образов пьесы объясняется тем, что Чехов не наследовал фольклору непосредственно, как и большинство «нефольклорных» писателей, а воспринимал традицию, так сказать целиком, как единое поле, без разделения на жанры, прецедентные тексты – как традиционную картину мира, данную в вербальных, акциональных и ментальных кодах.

Доклад Татьяны Кореньковой «"Скрипка Ротшильда": экзистенциальный абсурд бронзового века» был посвящён интертекстуальным перекличкам рассказа А.П.Чехова «Скрипка Ротшильда» (1894) с предшествующей литературной традицией (Пушкин, Гоголь, Л.Толстой, Достоевский) и русской литературой XX века (Бунин, Платонов, Хармс, Шаламов и др.) под углом зрения философии / мировоззрения экзистенциализма. Докладчиком было проанализировано художественное пространство, сложная система художественного времени, роль гротеска, абсурда и темы «антимира, мира наизнанку» в поэтической системе произведения, способы наррации (в т.ч. «сквозь призму сознания», через оппозиции «слово − звук / музыка − тишина») и изображения психологических (феноменов «эхо памяти», «оглохшего сознания»), а также метафора "зеркальности" как основа создания "образа мира" и изображения персонажа.

В этот же день прошли презентации книги Е.Г.Никифорова: «Роман-исследование» «Центурии Антона Чехова» и иллюстраций к книге А.П. Чехова "Остров Сахалин" В.Н. Старовойтова.

В рамках вечерней культурной программы прошел моноспектакль «Семен Захарыч из "Преступления и наказания" Достоевского» в исполнении Вячеслава Рыбникова.