Сад А.П. Чехова. Писатель посадил его почти 100 лет назад

«Сегодня утром валит пушистый снег, но здесь уже весна все-таки, и я начинаю в Аутке посадку деревьев». Так в феврале 1899 года начинался чеховский сад в Ялте. Две образные темы, взаимосвязанные и контрастно сопоставляемые в творчестве Чехова: дом и сад. «Я купил здесь кусок земли, чтобы построить себе логовище для зимы: куплю в долг, буду строиться в долг — по-видимому, затеял глупость, но что делать?» О своей жизни в Ялте Чехов напишет немало грустных и ироничных строк. И все они невольно сложатся в еще одну удивительную книгу жизни, оставленную нам этим прекрасным человеком и художником. «...Этот милый город надоел мне до тошноты, как постылая жена. Он излечит меня от ту-беркулеза, зато состарит лет на десять».

В то время, когда купец Ермолай Лопахин заносил топор «ад вишневым садом, на одном из склонов Крымских гор набирал силу другой сад — последний сад Чехова. Сколько же забот и радости он подарил ему! «Произошло чудо, у меня в саду расцвела камелия — явление в Ялте, кажется, небывалое. Она перезимовала, пережила 8-градусные морозы. Мне кажется, что я, если бы не литература, мог бы быть садовником», «Я сажал на участке деревья к буквально блаженствовал, так хорошо, так тепло и поэтично... Я посадил 12 черешен, 4 пирамидальные шелковицы, два миндаля...» У опорной стены вдоль городского шоссе Антон Павлович посадил гималайский кедр, тополь, плакучую иву, гледичию. У дома, с северного фасада он высадил лавр, айлант, у южного — фотинию пильчатую, магнолию, сирень и массу других деревьев к кустарников. Особой любовью Чехова были розы. Их он высадил более ста кустов. Когда же уезжал из дому, то постоянно напоминал в письмах, что нужно сделать садовнику по уходу за садом: «Скажите, чтобы он поливал березу раз в неделю, а эвкалипт (он около хризантем и камелий) раз в два дня. Пусть ничего не обрезает».

Так на месте заброшенного виноградника между татарским кладбищем и пыльной аутской дорогой набирал силу один из редких и необычных садов России. Иногда солнцепек, отсутствие воды и просто дорожная пыль старались свести на нет всю работу Чехова: «Нет дождей, нет воды, растения погибают»,— жаловался он.

Совсем молодым Чехов написал на смерть Пржевальского:«Умирающему Бог дал силы... оставить свою могилу пустыне...» Умирающему Чехову Бог дал силы оставить на земле сад. Еще одним садом стало больше. И хотя в те годы Ялту нетрудно было удивить любовью к садоводству, эта любовь все-таки удивляла современников. «До меня здесь были нелепые овраги, чертополох, пришел я и сделал из этой дичи культурное красивое место», - не без гордости говорил о своем саде Антон Павлович. Да и самим чеховским садовникам, как Песоцкому из «Черного монаха», старику из «Рассказа старшего садовника», свойственно особое мироощущение: они думают не столько о себе, сколько о своих садах, саженцах, потому поневоле они думают о будущем. И дело не только в том,

что Чехов и его герои-садовники облагораживали отечественный пейзаж. Их неустанное трудолюбие основано на идее единства людей, свободных от эгоизма, розни и вражды. Может, потому совсем не случайно в чеховском саду стоят рядом береза и пальма.

Это, казалось бы, необычное соседство деревьев чеховского сада должно сегодня подсказать людям, что шелест березы и рядом растущей пальмы дарует человеку какое-то высшее откровение природы, у которой нет ни национальных конфликтов, ни национального высокомерия. Сегодня этот сад воспринимается как живое завещание Чехова людям конца двадцатого столетия. Само его начало Чехов встретил с саженцем в руках. Ведь сад невозможен без доверия теплу, весне, людям... Само слово «сад» символизирует долгую мирную жизнь, связь отцов с детьми, долгий труд... Труд по Чехову — первостепенная моральная ценность. Без него нет ни серьезной образованности, ни знаний, ни истинной любви к Родине. Неустанное возделывание себя, как сада...

Возделывание, увы, многих поколений наших людей было уродливым. Из наших школ годами выходили люди, которые с не меньшим пафосом, чем чеховские герои, риторически повторяли: «Вся Россия — наш сад», «Мы посадим новый сад, роскошнее этого». И все от мала до велика знали, что «саду цвесть!» Так Чехов выхолащивался в сознании; многих поколений до уровня первомайских лозунгов, которые завершались дружным: «Ура!»

А чеховский садовник сидел себе к тихо рассуждал: «А ко

Гда я умру, кто будет смотреть? Кто будет работать? Садовник? Работники? Да? Так вот что я тебе скажу, друг любезный: первый враг в нашем деле не заяц, не хрущ и не мороз, а чужой человек». Сколько их «чужих» влезло потом не в свое дело — не счесть! Сидят они и сейчас...

Но жив тот последний сад, посаженный Чеховым. Хотя сама Ялта уже потеряла и продолжает терять как свои сады, так и целые виды деревьев. Виноград, инжир, мушмула, которые с таким удовольствием высаживал некогда Чехов, все больше становятся экзотикой на Южном берегу Крыма. Землю больше засаживают теперь железобетоном и покрывают асфальтом.

90 лет назад Чехов оставил свой дом и сад в Ялте и уехал сначала в Москву, а потом в Баденвейлер. Вслед ему полетели письма из Ялты. Их писала Антону Павловичу сестра, принявшая чеховское хозяйство: «Зацвели гвоздики и поспели крыжовник и смородина», — писала Мария Павловна 12 июня 1904 года. А через месяц он умер. Уже нет в живых ни одного человека на земле, который видел бы Чехова. Но удивительно, что есть деревья, которые были некогда прутиками в его руках. Теперь эти старые великаны доживают столетие на земле Чехова в Ялте. Стоишь под ними и хочешь вновь уверовать, что: «Вся Россия — наш сад», а из самого дома, кажется, выйдет навстречу удивительный садовник—Антон Чехов... Ведь его деревья выросли такими красивыми, что грех не рассчитывать на такую же красивую жизнь под ними.

Николай Алипов
Младший научный сотрудник ГБУК РК "Крымский литературно-художественный мемориальный музей-заповедник"